Сакурадзака Хироси - Тебе лишь нужно убивать [жесткая версия]

— Не знаю даже, это тебе так везёт или не везёт.

— Встреча с богиней в этом Аду должна означать, что у меня ещё осталось немного удачи, — сказал он.

— Эта бронированная пластина вошла довольно глубоко тебе в ногу. Потребуется слишком много времени, чтобы вытащить тебя.

— Какие у меня варианты?

— Можешь остаться здесь и делать снимки, пока Мимики не забьют тебя до смерти, или я могу отсечь тебе ногу и отнести тебя в лазарет. Выбор за тобой.

— Рита, стой!

— У тебя минута, чтобы это обдумать. Приближаются Мимики. — Она занесла свой топор, не горя желанием ждать полные шестьдесят секунд.

Мурдок глубоко вздохнул.

— Могу я кое-что у тебя спросить?

— Что?

— Если я выживу — ты позволишь мне тебя нормально сфотографировать? Без высунутого языка, без средних пальцев?

Японские и американские войска соединились спустя два часа после начала атаки. Ко времени, когда солнце взобралось по восточному небу и засияло прямо над головами, солдаты на земле кое-как образовали что-то, что действительно можно было назвать фронтом. Развернулась жестокая битва, но удалось избежать разгрома. Осталось много людей, всё ещё живых, двигающихся и сражающихся.

Рита и я неслись по остаткам базы.

Фронт сместился к середине Базы Цветочного пути, выписывая выпуклый полукруг, обращённый к линии берега. Американский спецназ закрепился в центре потрёпанной дуги, где вражеские атаки были наиболее яростными. Солдаты наваливали мешки с песком, прятались за обломками и посыпали врага пулями, ракетами и матами при первой же возможности.

Если нарисовать воображаемую линию от американских солдат до острова Котоиуси, Тренировочное поле № 3 будет непосредственно в центре. Вот где Мимики вышли на берег. В общем смысле, Мимики со всех их интеллектом вели себя как садовой инвентарь. Внезапные атаки не входили в их военный репертуар. И можно быть уверенным, что их слабое место — сервер, задающий тон — будет хорошо охраняться целым табуном Мимиков. Ракеты, которые проникают вглубь породы и разбрасывают её во все стороны, кассетные бомбы, разлетающиеся на тысячи бомб малого калибра, зажигательные бомбы, сжигающие всё рядом с собой. Все человеческие инструменты разрушения сами по себе бесполезны. Победа над Мимиками походила на разминирование бомбы; нужно отключить каждый элемент в правильном порядке, или она взорвётся перед твоим носом.

Жилет Риты и мой были идеальными партнёрами, кровь и песок. Топор одного прикрывал спину другого. Мы уклонялись от копий, разрубали Мимиков, проделывали дыры в асфальте победитовыми шипами. Всё в поиске Мимика, чья смерть положит этому конец.

Я довольно хорошо знал порядок действий: уничтожить антенну и резервные узлы, чтобы не дать Мимикам отправить сигнал в прошлое. Я думал, что сделал всё правильно во время 159-ой петли, и вряд ли это Рита где-то напортачила. Но отчего-то время опять обнулилось. Узнать Риту чуть более тесно за эту 160-ую петлю было мило, но за это пришлось поплатиться Базе Цветочного пути. Когда пыль наконец уляжется, обнажится значительная потеря небоевого персонала и горы мёртвых солдат.

Я бы сказал, что у Риты имелась идея. Она прошла через большее количество петель, чем я, так что, быть может, она видела то, чего не видел я. Я думал, что превратил себя в ветерана, но рядом с ней казался зелёным новобранцем, только что освоившим Основы.

Мы стояли на Тренировочном поле № 3. Баррикада из колючей проволоки перевернулась, цепную изгородь притоптали к земле с трёх сторон. Мимики набежали в это место плечом к плечу — как если бы у них имелись плечи. Неспособный удерживать массивный вес Мимиков асфальт выпучился и потрескался. Солнце начало спускаться ниже по небу, создавая сложные тени на перепаханной земле. Ветер был таким же сильным, как днём ранее, но фильтр Жилета удалял все следы морского запаха.

Вот тогда он и показался, Мимик-сервер. Рита и я заметили его одновременно. Не знаю, как мы поняли, что это он, но мы это поняли.

— Я не могу позвать свой отряд поддержки по связи. У нас не будет никакой воздушной поддержки.

— Ничего нового для меня.

— Ты помнишь, что делать?

Я кивнул внутри своего Жилета.

— Тогда давай сделаем это.

Поле было заполнено десятью тысячами квадратных метров Мимиков, ожидающих, как наши топоры предадут их забвению смерти. Мы выдвинулись к ним.

Четыре коротких, толстых лап и хвост. Сколько бы раз я ни видел Мимика, я не мог думать больше ни о чём, кроме как о мёртвой, распухшей лягушке. При взгляде на них невозможно отличить сервер от клиентов, но Рита и я знали отличие.

Они ели землю и высирали яд, оставляя за собой безжизненную пустошь. Чужеродный разум, создавший их, научился путешествовать сквозь космос и отправлять информацию сквозь время. Теперь они прибирали к рукам наш мир и превращали его в точную копию своего, отправляя в тартарары каждое дерево, цветок, насекомое, зверя и человека.

В этот раз мы были обязаны разрушить сервер. Больше никаких ошибок. Если мы не справимся, эта битва может никогда не закончиться. Я вложил всю инерцию, на какую осмеливался, в свой топор — точный удар по антенне.

— Попал!

Атака последовала сзади.

Моё тело среагировало до того, как я успел подумать. На поле боя я отстранял сознательный разум от дел по управлению телом. Холодные, непредвзятые расчёты моей подсознательной операционной системы были намного более точными, чем я когда-либо мог быть.

Асфальт под моими ногами расщепился на две части, посылая в воздух серую пыль, словно взорвалась земля. Моя правая нога провернулась, чтобы поддержать равновесие. Я всё ещё не видел то, что меня атаковало. Не было времени, чтобы играючи махать массивным боевым топором.

Мои руки и ноги задвигались в такт с переменой моего центра тяжести. Дрожь курсировала по моим нервам, ухудшая необходимую для уклонения реакцию. Если бы мой позвоночник был напрямую соединён с броневой плитой на спине, она бы резво задребезжала.

Я ударил обухом топора. Верно сделано, удар получился похожим на выстрел колобоя. Кроме лобовой брони танка, мало что способно выдержать прямой удар прободной силой в 370 кг.

Удар отскочил. Блять!

В уголке моего зрения задвигалась тень. Нет времени уходить в сторону. Я задержал в себе воздух, что вдохнул перед взмахом топора. Приближался удар. Там. На мгновение моё тело оторвалось от земли, потом я завертелся, моё зрение перескакивало с неба на землю, с земли на небо. Я прекратил вертеться и восстановил твёрдую поступь единственным, плавным движением. Мой топор был наизготове.